Самая северная деревня. Поиск красивых деревень на севере россии

Если верить ученым-антропологам, то первые люди появились где-то в Африке. Это и не удивительно: теплый климат, большое количество пищи, растущей и бегающей, нормальная жидкая вода – неплохие условия для перехода в разумное состояние. Да и внешний вид человека плохо подходит для жизни в прохладных параллелях.

Но с тех пор прошло уже очень много времени, и человек научился многим вещам, в том числе и жить там, где ему не было суждено. Он обжил все континенты и большую часть островов, не обойдя своим вниманием и северную часть.

Люди уже множество раз добирались до полюсов, но жить там пока не получается ни у кого, медведей и других экстрималов. Но где же расположен самый северный город мира, а главное – насколько там холодно. Давайте разбираться.

Алерт – может, и не город, но зато самый северный

Самым северным поселением, где постоянно проживают люди, может считаться канадская база Алерт. Она расположена всего в 817 километрах от Северного полюса.

Находится эта база на острове Элсмир в 1950 году. А это, кстати, самый северный остров Канады. Постоянно на этой базе живет 5 человек. Может показаться, что это немного, но только вдумайтесь: пять человек постоянно живет рядом с северным полюсом. Но кроме них там находится несколько десятков военных, а также постоянно приезжают и уезжают метеорологи, биологи, геологи и ещё многие другие ученые и исследователи.

Таким образом, эта крошечная база – настоящий форпост человека в войне за север против мороза, снега и ветра.

Лонгйир – настоящий северный город

Если же говорить о настоящем городе, то им можно назвать Лонгйир, расположенный на норвежском острове Шпицберген. От него до полюса около 1300 километров снега, льда и холода. В нем постоянно проживает более 1750 человек. Этот самый северный город на Земле был основан в 1906 году, и с тех пор специализируется на добыче угля.

Большого дохода эта, правда, не приносит, но правительство финансирует его как важный символ и элемент своей политики в этом регионе. Кроме того, сейчас в нем активно развивается туризм, ведь стандартные путешествия в Таиланд или Карибы уже многим надоели. Зато рассказать, что побывал возле самого севера – это то, что нужно.

Хорошо, что есть освещение. Без него в полярную ночь было бы не очень удобно.

Туристы могут многое себе позволить в этом городе, кроме одного: умереть. Такой закон может показаться невероятно странным, но своя логика в этом есть. В городе, где вечная мерзлота заставляет тела сохраняться годами, медведи стали профессиональными кладбищенскими ворами. Поэтому тяжелобольных или сильно пострадавших стремятся как можно быстрее отправить на материк, также как и тех, кто закон уже нарушил.

Но в городе есть и другая беда – олени на дорогах. Причем, в прямом смысле слова. Город лежит на пути миграций оленей, и они регулярно нарушают спокойный ритм жизни.

Отечественные чемпионы

А что же касается отечественных результатов? Ведь России – если не самая северная страна, то, как минимум, одна из них. Половина территории в вечной мерзлоте, шутка ли?..

Давайте разбираться с самого начала, где расположена самая северная точка России, сказать сложно, ведь их две:

Материковая. Мыс Челюскинцев – эта самая крайняя точка полуострова Таймыр. Его координаты - 77°43′ с. ш. 104°18′ в. д., если это что-то скажет. Интересно, но даже в самых теплых месяцах средняя температура все равно ниже нуля.
Островная. Мыс Флигели. Он расположен на острове Рудольфа, который входит в архипелаг Франца-Иосифа. 81°50′35″ с. ш. 59°14′22″ в. д. – даже по координатам видно, что на острове явно холоднее.

Что же касается городов, то тут тоже все намного сложнее:

Нагурское. Назвать его городом может только очень большой оптимист. Но это - метеостанция с полусотней постоянных жителей, расположенная всего в 1000 километров от Северного полюса.
Баренцбург. Ещё не город, но и не станция. Шахтерский поселок с населением в 500 человек расположен в 1300 километров от полюса.
Певек. Большой (относительно) и северный. Почему бы не внести его с наш список?.. Забавно, но его прозвище – город ромашек и романтиков.
Мурманск и Норильск. Самые северные города с населением, превышающим 100 000 жителей.
Санкт-Петербург. Неожиданно, но это самый северный миллионник.
Москва. А это – самый северный конгломерат, в котором проживает более 10 миллионов жителей.

Таким образом, люди, изначально не предназначенные для проживания при низких температурах, вполне научились с ними справляться. И пускай, там не так уютно, как в Сочи или Крыму, пускай, жителям этих городов не доступны радости пляжа, они все равно стали вполне пригодны для жизни.

Русский Север: так называют Вологодские земли. В этих краях есть особенный тип деревенских домов, который не встретишь в Центральной части России, а уж тем более южнее. Отличительная черта домов северорусского типа — их суровость и монументальность.

Основа — деревянный сруб — "он хорош своей первозданной силой, естественной, природной красотой, простым ритмом могучих венцов. Попробуйте, прикройте их каким-либо причудливым узором, аккуратно распиленными досками, штукатуркой или краской — и сразу пропадет всё очарование". Именно отсутствие богатого внешнего убранства придаёт этим домам своеобразную уникальность.

В этом отчёте я объединил сразу несколько деревень Белозерья и глубинки Сокольской земли Вологодского края.

Начну свой рассказ из северо-восточной части Вологодской области. Здесь, на берегу речки Нутренки, расположились две деревни Никольская и Большая со своими никольско-большими домами. По словам старожилы большинство домов были перевезены сюда из северной глубинки. И, действительно, в соседних деревнях нет таких огромных бревенчатых домов. В советские годы тут располагалось крупное хозяйство, был сельсовет, клуб, школа и прочее.

Первым встречает нас этот огромный двухэтажный дом с крупной светёлкой. При чём, это не один, как может показаться на первый взгляд, дом, а две избы — два самостоятельных бревенчатых сруба, плотно прижатых друг к другу и имеющих общую крышу:

Концы брёвен на углах прикрыты филенчатыми лопатками, украшенными накладной резьбой.

Следующие два дома по соседству не менее огромные и также имеют тип избы-двойни, под одной трёхскатной кровлей и светёлкой. Из внешнего убранства здесь лишь у одного дома накладная резьба на угловых лопатках. В этих домах ещё есть жизнь:

Далее виднеется опять же здоровенный двухэтажный дом с пристроенными позади сенями. На Севере отдельно от жилья ставили лишь амбары, бани да гумна, а хлева и повети были задней частью русского дома. Это позволяло крестьянину вести хозяйственные работы в ненастную погоду (частую для тамошних краёв) не выходя на улицу.

Это дом пятистенок с перерубом по центру. Из декора лишь то, что обшит и крыт тёсом:

Эта изба меньше по размерам, но всё равно крупнее домов Средней полосы. Совсем не декорирован (разве что карниз). Скорее всего, хозяева были не столь зажиточными:

Прям рядышком снова пример двойной избы, каждая из которых покосилась в свою сторону, что создаёт ощущения расползающегося дома. Так и есть на самом деле. А вот светёлочка здесь, не в пример стенам, очень искусно и нарядно украшена резьбой:

Натыкаемся на застывший артефакт — трактор «Казахстан» годов так, наверное, 60-х:

Домов здесь очень много. Все охватить — уйдёт весь отчёт, а я собираюсь показать и другие места, поэтому ещё парочка кадров и отправимся в другие деревни.

«Здесь был Сельсовет»...

Россия — она такая.

Наш бэтмобильчик прям затерялся среди эдаких домин:

Покидаем деревню Большую (на картах), она же Никольская (на указателе). Следующей серией снимков я представлю немного домов полностью заброшенной деревни Ново, расположенной по другую сторону от Вологды — на Белозерской гряде, на берегу реки Тойца.

Дома более приземистые и не столь выразительные, как предыдущие. Правда, светёлок здесь уже нет. Где-то чердачное окошко, а в доме, что ниже, больше смахивает на мансардное окно. Его даже декорировали:

Другой дом вытянутой формы со входом по середине через какое-то немыслимое высокое крыльцо:

Я не уделяю внимание внутреннему интерьеру домов по причине того, что его там нет:

Из интересных находок были лишь вот эти явно старинные кованые большущие сундуки:

Последний житель обитал тут ещё в 1995 году. Продолжая движение по Белозерской гряде, покидаем и эту деревню.

А сейчас мы в деревне Ульянкино с её крайним ну очень колоритным домом. Отделка, правда, у дома нашего времени:

Видно, как много труда было вложено в оформление дома. Замок сбит, проходим внутрь.

На столе записка с просьбой не гробить дом:

С этого фасада прям лоджия наверху:

Недалеко на этом же участке другое творение рукастого хозяина — «охотничий» домик с теплицей и загончиком для зверушек:

Темнеет, но мы успеваем осмотреть ещё пару деревень с их северными домами. Это, по-моему, уже деревня Буброво.

Как обычно, передняя часть дома для жилья, вторая половина для домашних животных и запасов корма.

И в советские годы тут не пошикуешь, а сейчас и подавно. Вот и осталось, что бросать эти всё ещё крепкие дома.

Хоть и складно дома рублены, да как жить, когда дорог нет, транспорт ходит два раза в неделю и вся инфраструктура исчезла.

В этой деревне дома уже крыты шифером. Вроде и дом совсем простой, но что-то есть в этой простоте.

Ну и напоследок немного позитива — деревня Артюшино, где ещё не всё потеряно, хотя все тенденции к этому.

Странный и очень старый мега-домина в десять стен. То ли для рабочих, то ли... сам не знаю для кого:

Два представителя разных эпох и оба в забытье. А нового и нет ничего!

Недострой, кстати, очень глобальный. Здание для деревни колоссальных размеров. Интересно, что здесь должно было быть:

А это «Бубровская» школа с постаментом В.И. Ленина. Год основания школы 1878! В ней обучались два Героя Советского Союза:

Удивительно хорошо благоустроенный и поддерживаемый в порядке «Парк Победы»:

С 16 по 24 августа 2015 года состоялась экспедиция Ассоциации самых красивых деревень России по Ярославской, Вологодской и Архангельской областям. В качестве основных пунктов маршрута были запланированы села Великое Ярославской области, Ферапонтово и Пожарище Вологодской области и Ошевенск Архангельской области, которые требовалось оценить на предмет вхождения в ассоциацию. Финальным аккордом экспедиции предполагалось принять участие в празднике в Ошевенске и переговоры с врио губернатора Архангельской области о сотрудничестве и проведении конкурса по выявлению самой красивой деревни в регионе. Кроме того, вполне закономерно и логично, поиски красивых деревень красивых деревень осуществлялись где возможно и когда возможно путем опроса местных жителей по всему маршруту.

Подводя краткие итоги, можно сказать, что поездка получилась продуктивной. Были найдены два потенциальных кандидата на вступление в ассоциацию – Ферапонтово и Ошевенск. Получен богатый практический опыт и обильная пища для размышлений. К примеру, стало понятно, что такого рода экспедиции весьма эффективны для поиска и предварительного отбора красивых деревень. Возможно, это даже лучше, чем проведение регионального конкурса на самую красивую деревню. Появились планы проведения аналогичных экспедиций на Кавказ и в Поволжье. Погода, несмотря на мрачные прогнозы синоптиков, нам благоволила. Мы готовились к похолоданиям и дождям, но в итоге случился лишь один кратковременный дождь и было довольно тепло, а временами даже жарко. Было сделано 1600 фотографий, более 200 из которых вы увидите в этом отчёте.

Итак, выехав из Москвы воскресным утром 16 августа мы проехали через Переславль-Залесский, освежив в памяти его виды, и ненадолго заехали в Ростов, для того чтобы полюбоваться Ростовским кремлём и немного отдохнуть от дороги. Ярославское направление, начиная с самого его начала, очень богато достопримечательностями. Сергиев Посад, Переславль-Залесский и Ростов – это те места, посещение которых можно смело рекомендовать любому человеку. Не всем направлениям так повезло.

Следующим пунктом путешествия стало село Великое, расположенное ближе к Ярославлю. Въезд в село, по крайней мере тот, которым воспользовались мы, нас огорчил – грунтовка, заросли борщевика и куча мусора на обочине.

На въездной улице обычные виды среднерусской деревни 21 века – есть симпатичные деревянные домики с резьбой, некоторые дома зашиты в сайдинг, есть полуразрушенные строения, в том числе наследие советского сельскохозяйственного прошлого. При продвижении к центру села и дальнейшему исследованию его территории стало понятно почему нам рекомендовали посетить Великое. У него действительно было великое прошлое, свидетельством тому являются множество каменных домов и строений (школа, техникум, церкви) скорее всего 19 века постройки. Очень красивое озеро посреди села.

Интересной случайной находкой оказалось свежепостроенное здание с вывеской «Музей картофельного бунта».

К сожалению, несмотря на наше сильное желание посетить музей с такой интригующей вывеской, мы не смогли этого сделать, так как оно оказалось закрыто. Попытка что-либо прояснить у соседа, к дому которого было буквально прилеплено огромное здание музея, к успеху не привело. Он не знает ровным счетом ничего, никогда там не был и т.д. и т.п. Рискнём предположить, что если бы вдруг к нему во двор приземлилась летающая тарелка, то вряд ли бы она смогла его заинтересовать. Однако, великий Яндекс даёт вполне конкретную информацию о Музее картофельного бунта, см. ссылки https://vk.com/club81254186 и http://www.tourprom.ru/country/russia/velikoe/attraction/muzei-kartofeljnogo-bunta/ , согласно которым там есть даже кафе и гостиница.

Несмотря на явные признаки великого прошлого села Великое и наличие достопримечательностей, современное его состояние вызывает грусть. К сожалению, это типично для большей части сельской России, так что особенно придираться к жителям Великого нет никакого смысла. Но всё же, мы увидели приличное количество пьяных и выпивающих, разваливающиеся дома и множество пластикового сайдинга. Мы не смогли найти хотя бы части села, сохранившей аутентичность и целостность застройки привлекательной с туристической точки зрения.

Далее нам предстояло двигаться на север Вологодской области, поэтому проехав через Ярославль, поужинав в городе Данилов и промчавшись мимо Вологды, мы поздним вечером остановились на ночевку в турбазе «Васильки» рядом с городом Кириллов. В этих окрестностях мы планировали посетить село Ферапонтово, которое было предварительно рекомендовано, поискать красивые деревни в окрестностях Кириллова и посетить село Сизьма. Устроив утром местному персоналу допрос с пристрастием на предмет красивых деревень, мы получили совет съездить в сторону Белозерска, где можно найти более глухие и заповедные места. А также посетить деревню Горицы недалеко от Кириллова. Сначала решили махнуть в сторону Белозерска, куда нужно было ехать по грунтовой дороге и на пароме через реку Шексна. Переправа всегда очень украшает путешествие.

Задав дежурные вопросы о красивых деревнях работникам парома, мы выяснили, что в одной из окрестных деревень снимался фильм Шукшина «Калина красная». Вот так неожиданно, но очень символично увязались наша поездка на Алтай, где мы были буквально за 10 дней до этого, и экспедиция по Европейскому северу России. Не сразу, но мы выяснили, что эта деревня называется Садовая, так же, как и в фильме. Прежнее её название Мериново поменяли на Садовая в память о творчестве Василия Макаровича. На фотографиях места где проходили съёмки.

Безусловно, деревня Садовая могла бы стать «меккой» сельского туризма - туда продолжают приезжать поклонники его творчества, проводятся памятные мероприятия. Раньше работал музей крестьянского быта и фильма «Калина красная», но теперь он закрыт. Также в окрестностях Белозерска нам порекомендовали посетить деревню Глушково, но она нас не заинтересовала. Город Белозерск поразил своей древностью – он был основан в 862 году! Там сохранился красивый кремль, обнесенный земляным валом.

Возвращаясь к Кириллову, мы заехали в деревню ГорИцы и с удивлением обнаружили, что на причале Гориц стоит огромный теплоход.

Толпы иностранцев усаживались в автобусы, рассматривали окрестности и затаривались мехами и продукцией от дедушки Мороза, который, как известно, живёт в Вологодской области. Очевидно, отсюда туристов везут осматривать достопримечательности Кириллова и окрестностей. В Горицах есть красивые дома, а также мы обнаружили монастырь, но, к сожалению, в плачевном состоянии. На самую красивую деревню не тянет.
В село Сизьма было решено не заезжать, так как пришлось бы сделать бы крюк в 150 км, а судя по отзывам мы не обнаружили бы там того, что нам интересно. Поэтому сразу решили ехать в Ферапонтово, которое было ближе к Кириллову. Въезд в село огорчил развалинами советского времени, но Ферапонтовский монастырь и его окрестности прекрасны.

Ухоженный вид монастыря, красивый вид на озеро, необычные крыши зданий и ограды монастыря, составленные из дерева и железа, бережно укрытые деревянным настилом остатки кирпичной кладки, отличные музеи.

Конечно, красивого монастыря недостаточно для того, чтобы претендовать на звание самой красивой деревни, важны гармоничность общего вида деревни и наличие в ней постоянных жителей. К сожалению, в советское время мало внимания уделялось, а может быть даже совсем не уделялось вопросам эстетики внешнего вида деревень. Предпочтение отдавалось хозяйственной целесообразности, поэтому часто мы можем видеть останки скотных дворов и прочих производственных сооружений на въезде в деревню или в её самых заметных местах. Разрушение исторического облика российских деревень настолько типично, что мы ищем хотя бы частично сохранившие свою архитектурную идентичность деревни. Это может быть её исторический центр, улица или квартал, но обязательно жилые, а не музеефицированные. Впрочем, практика приёма деревень не целиком, а частями распространена и в зарубежных ассоциациях.

На территории прилегающей к Ферапонтовскому монастырю мы увидели усадьбы, в сравнительно большой степени сохранившие сельскую идентичность, без пластикового сайдинга и ограждений из профнастила. И даже новые дома, которые мы увидели, строились в деревенском стиле – срубы и деревянные заборы.

В итоге, Ферапонтово стало первой деревней по нашему маршруту, которая могла реально претендовать на звание самой красивой. По крайней мере, это село можно смело рекомендовать туристам. Однако, для вступления в Ассоциацию самых красивых деревень необходимо пройти ещё два этапа - пройти полноценную выездную экспертизу и принять решение о вступлении общим сходом жителей. Очень важно, чтобы жители Ферапонтово понимали, что участие в ассоциации - это не только права, но серьезные обязательства.

Воодушевленные посещением Ферапонтово, мы двинулись дальше на север по направлению к деревне ПожарИще, на которую возлагали большие надежды. В интернетах, которые, как известно не врут, Пожарище величают «национальной деревней Русского Севера», «жемчужиной русского фольклора» и прочими лестными эпитетами. Это, правда, не обязательно подразумевает красивого внешнего вида деревни, но всё же казалось, что жители, которые уделяют внимание народным традициям не забудут про архитектурную эстетику. В общем, мы надеялись и очень хотели верить.

Но в этот день мы не успевали доехать до Пожарищ, а потому остановились на ночлег в турбазе Экстрим около города Харовска. Вообще-то мы хотели остановиться в гостинице Харовска, но она оказалась закрытой. Это стало для нас неприятным сюрпризом, ведь на сайте туристско-информационного центра Вологодской области она значилась как работающая. Как всегда бардак, подумали мы и поехали в Экстрим, который оказался весьма благоустроенной и расположенной в красивом месте турбазой, порадовавшей нас вкусным завтраком, что компенсировало нам неприятные переживания, случившиеся накануне вечером.

В хорошем настроении мы решили расширить нашу программу и посетить деревню Тимониха, родину известного писателя-деревенщика Василия Белова. Судя по картам Яндекс, она находится не далее 10 км от Харовска, но, как выяснилось в местной библиотеке, туда нужно было ехать в объезд около 70 км и последняя часть пути проходила по грунтовой дороге, где не каждая машина пройдёт. Наша-то машина бы прошла, но выяснилось также, что Тимониха фактически не жилая, туда приезжают только дачники. Значит кандидатом на вступление в ассоциацию она быть не может и делать такой крюк, тратя может быть полдня на её посещение не разумно.

В Пожарищах нас ожидал неприятный сюрприз. Мы не обнаружили ничего интересного. Девочка на въезде сказала нам о старой церкви, но мы не смогли её найти. Объехав деревню по кругу, мы остались в недоумении. Может быть здесь были поклонники фольклора, активные люди, но внешний вид деревни совершенно не вдохновлял. Мы расстроились и даже не сделали ни одной фотографии, так как не было смысла. Забегая вперёд, скажу, что через несколько дней, уже находясь в Архангельской области нас осенило, что мы были не в тех Пожарищах. Когда мы составляли маршрут, Гугл выдал единственную деревню с названием Пожарище, находящуюся в Вожегодском районе и хорошо вписывающуюся в маршрут, что показалось само собой разумеющимся. Нужное же нам Пожарище находится гораздо восточнее, в Нюксенском районе. Вот такой с нами случился казус. Очень надеемся всё же побывать в настоящей «жемчужине русского фольклора».

Итак, мы уже почти на границе Архангельской области. Нам нужно в Каргополь, где у нас будет 3 дня на посещение всех более-менее интересных деревень вокруг. В первую очередь нас интересовало Ошевенск, где была запланирована встреча с губернатором. Ошевенск нам рекомендовали многие знающие люди, и мы возлагали на него большие надежды. Но здесь произошла заминка с маршрутом, по которому нам предстояло двигаться. Навигатор упорно вёл нас на трассу М8, видимо по хорошей дороге, но до Каргополя получалось что-то около 550 км. А Яндекс-карты предлагали нам проехать по какой-то прямой дороге через Коношу на Няндому каких-то 270 км. Выбор как бы очевиден, но зная на практике, что Яндекс имеет обыкновение переоценивать состояние российских дорог и боясь, как бы нам не пришлось километров 100 бежать за трактором, мы решили все обстоятельно выяснить у местных жителей. Выяснилось, что прямая дорога все же есть и нам объяснили как на неё попасть.

Однако, дорога действительно оказалась непростая, возможно навигатор пытался нас уберечь. Никаких признаков асфальта на протяжении около 150 км. Хотя в основном это была выровненная грейдером грунтовая дорога с щебнем и застрять там вряд ли бы получилось, но довольно часто встречалась гребенка и если машина вдруг разгонялась до 60-80 км/час на ровном участке дороге, то на гребенке она начинала скакать куда ей вздумается, в том числе в придорожную канаву. Однажды нам встретился один такой ускакавший на обочину небольшой грузовой автомобиль, который мы помогли вытащить. Также запомнились депрессивные окружающие пейзажи, видимо вокруг в основном была болотистая местность и болезненного вида деревья не внушали оптимизма. Хотя солидная стелла, которую мы встретили на границе Вологодской и Архангельской областей намекала, что мы едем по одной из центральных дорог.

Рано или поздно мы доскакали до Няндомы и няндомского асфальта, откуда нам оставалось совершить последний 70 километровый рывок до Каргополя. По асфальту-то, да запросто!

В Каргополе никто из нас до этого не был, хотя были наслышаны. Это очевидно одна из жемчужин русского севера, но возможно мы ожидали слишком многого и были неприятно удивлены. С одной стороны, в Каргополе огромное количество памятников деревянного и даже каменного зодчества. Есть чем полюбоваться. Но, общий облик города все же сильно портят вездесущие дома из силикатного кирпича, полуразрушенные дома. Город стоит на красивом широком истоке реки Онега из озера Лаче (также Лача). Для историков, архитекторов и искусствоведов, изучающих северное зодчество, а также для туристов-энтузиастов Каргополь исключительно интересное место, полное находок. Однако, мы уже привыкли оценивать эстетику общих видов и было очень грустно видеть красоту, смешанную с уродством и разрухой.

Очень хочется поблагодарить администрацию Каргопольского района, в которой нам подсказали какие деревни лучше посетить. В итоге у нас определились 4 направления для поиска красивых деревень: Калитинка-Нокола вдоль берега озера Лаче, Лекшма-бор, Лядины-Морщихинская и Саунино-Поздышево-Ошевенск. Также нам порекомендовали посетить центр «Берегиня», который нам очень понравился.

В Берегине, как и везде, мы спрашивали о красивых деревнях.

Неизгладимые впечатления произвёл магазин-кафе в центре Каргополя, предлагавший прекрасную местную выпечку – рыбники, калитки, кончики. Мы придерживаемся мнения, что гастрономия - один из ключевых аспектов туризма, который зачастую недооценивается. Вкусно покушав, турист способен простить многое, а плохую еду сложно чем-то загладить. Мы, к примеру, поев местных рыбников, почувствовали, что Каргополь нам стал гораздо милее.

Сначала мы решили поехать в сторону Ноколы. Кстати, тут будет уместно объяснить одну любопытную особенность названий архангельских деревень. Их может быть много. Казалось бы, есть деревня на карте со своим названием, но оказывается у неё есть несколько неофициальных или полуофициальных названий. Кроме того, деревня обычно состоит из нескольких деревень. Мы не всегда могли понять каков их официальный статус, но местные жители из расположенных рядом 8 домов, например, могут выделять вот эти 3 дома, как деревню Кукуевка, а вон те 5 как Гадюкино. Неподготовленные люди могут запутаться. К примеру, то, что мы выше назвали как Ошевенск (возможно некорректно), может также называться Ошевенское. Но это не совсем официальное название, есть муниципальное образование Ошевенское, а деревня называется Ширяиха. На дорожном указателе поворота рядом с Каргополем также написано Ширяиха, но это только часть населенного пункта, к которой примыкают Погост, Низ и совсем рядом Большой Халуй. Ошевенском или Ошевенским вроде как называется всё это вместе, а может исключая Большой Халуй, мы не уточняли. Интересно, что похожая традиция существует и для имен людей. К примеру, человека официально зовут Вася Пупкин, по паспорту, а в его родной деревне у него есть ещё одна фамилия – Захаров. В общем, Архангельская область – глубоко законспирированный регион, можно только посочувствовать каким-нибудь педантичным завоевателям, если бы они вдруг решили покорить эти края. Им созданы все условия для того, чтобы запутаться и заблудиться.

Итак, едем в Калитинку и Ноколу. Повадки грунтовой дороги с вкраплениями мелкого щебня и профилированной грейдером нам уже хорошо знакомы, но тут всего 40 км проскакать. Дорога идёт вдоль огромного озера Лаче/Лача, но первая половина в удалении от него, так что его не видно, а после Калитинки пойдёт близко к берегу. Кстати, Яндекс-карты знает Ноколу и показывает её на карте, но под названием Меньшаковская. А если попробовать задать маршрут Каргополь-Нокола, то в поле куда вы забивали Нокола, вы в итоге увидите «деревня Морщихинская». Это название нам знакомо, мы на следующий день поедем в сторону Морщихинской, но совсем в другом направлении. Ну вот как-то так это работает. Кто с мечом к нам придет будет выглядеть очень глупо.
И всё же мы доехали до Калитинки, которая нам понравилась, но не настолько, чтобы назвать её самой красивой. Это направление тупиковое и потому довольно глухое. В итоге довольно много домов здесь сохранили первоначальный облик, но много домов находится в полуразрушенном состоянии. Здесь же обнаружили останки деревянной часовни и кирпичной колокольни.

Далее в Ноколу. По дороге очень красивый деревянный мост через реку Кинема, с которого открывается живописный вид на озеро Лаче. Место облюбовано рыбаками и отдыхающими, но в силу удаленности места их здесь не так много.

Удалось доехать и до Ноколы, это оказалась более крупная деревня чем Калитинка. Кстати, в Каргополе нам сказали, что какое-то время назад местное сообщество жителей Ноколы не пускало к себе в деревню дачников. Это нас заинтересовало, потому что могло означать, что там не будет новомодных построек. Кроме того, это означает наличие гражданского общества, пусть и в такой изоляционной форме. Нокола, в отличие от Калитинки, расположена непосредственно на берегу Лаче, что, конечно, придаёт видам дополнительную живописность. Дома расположены в несколько рядов вдоль берега.

В Ноколе обнаружилась деревянная церковь необычной конфигурации, находящаяся в процессе реконструкции, и развалины кирпичной колокольни. Есть тут также ФАП и магазин, в котором раньше была своя пекарня.

В этот же день мы успевали съездить в другом направлении и посетить деревню Лёкшма-бор на противоположной стороне озера Лаче. Для этого нужно было вернуться к Каргополю, не забыть подкрепиться рыбничками, и проехать ещё 30 км. Собственно говоря, Яндекс-карты вообще не знают, что есть какой-то Лёкшма-бор. У нас-то была ещё бумажная, строго засекреченная карта, выданная нам администрацией Каргопольского района.

Если вдруг вы захотите посмотреть места нашей боевой славы, то ищите в Яндекс агломерацию Волосовская-Кононовская-Макаровская-Шульгинская. Несмотря на наличие бумажной карты, нам тоже потребовалась консультация местных жителей.

В Лекшма-бору мы обнаружили исчезающие деревни, фотографии сейчас покажем. Самое приятное впечатление у нас осталось от небольшого пикника на непонятно для кого приготовленном месте с прекрасным навесом и очередным красивым деревянным мостом и красивейшей речкой. Одним из плюсов малой плотности населения и удаленности Архангельской земли является отсутствие мусора в таких вот местах. В центре Европейской части России всё вокруг было бы засрано. Извините, за грубое выражение, но и оно слишком мягкое для описания этой широко распространённой российской традиции.

Вернувшись в Каргополь на ночёвку, мы вечером провели ещё одну фотосессию города.

На утро, отчитавшись о наших поисках и получив ещё порцию сведений в администрации, вы выдвинулись в сторону агломерации Лядины, которая как бы Гавриловская плюс Дудкинская, Столетовская и Фоминская. Здесь нам предстояло переночевать в гостевом доме и осмотреть достопримечательности. Лядины знамениты комплексом из двух деревянных церквей и колокольни, одна из церквей и колокольня, к огромному сожалению, сгорела на Пасху 2013 года. Оставшуюся отремонтировали, но по мнению многих не удачно. Например, покраска белым цветом, с одной стороны, издалека придаёт ей вид белокаменной, но вблизи выглядит неестественно. Традиционный серый цвет старого дерева кажется более уместным. Хозяйка гостевого дома, Надежда Федоровна, организовала прекрасный музей с множеством экспонатов в здании бывшей школы и в гостевом доме, где собрано множество предметов народного быта. На одной из фотографии вы увидите изображение бородатого мужика на утюге. Это Лев Толстой, к которому, как к богоотступнику, таким образом была выражена народная неприязнь.))

Вечером нас ожидал шикарный ужин, мастер-класс по приготовлению кончиков и банька.

Лядины нам понравились, ну вы помните наше мнение о значимости гастрономии. Несмотря на наличие полусгоревшего дома, разваливающихся домов, покрытого сайдингом дома, там есть что посмотреть и есть некая цельность образа. Хотя, всё же чуть-чуть не дотягивают Лядины до звания самой красивой деревни. Это можно было бы исправить, если бы жители очень захотели, но, похоже, инициативы пока не хватает.
Переночевав, мы выдвинулись в деревню Морщихинская, расположенную на территории Кенозерского национального парка на берегу Лекшмозера. Здесь расположен один из офисов нацпарка, в гостинице которого мы планировали остановиться. По дороге мы подвезли прекрасную женщину Аллу Михайловну до деревни Орлово и сфотографировали её на фоне прекрасных наличников. Главный наш интерес в Морщихинской заключался в посещении деревни Масельга, которую нам очень-очень рекомендовали. Естественно мы обследовали и Морщихинскую.

Морщихинская не вписалась в наше представление о самой красивой деревне, едем в Масельгу. На подъезде нас ожидали любопытные архитектурные инсталляции из дерева.

Через дорогу расположен архитектурный парк «Кенозерские бирюльки», представляющий собой макет деревни с игрушечными домами. Однако, бирюльки нас не интересуют, нам нужны живые деревни, поэтому мы сурово проехали мимо не сделав ни одной фотографии. На въезде в Масельгу расположен КПП нацпарка, проезд на автомобиле возможен только по спецпропуску. Проголодавшись, мы решили подкрепиться и полюбоваться видами на озеро Масельское.

Оказалось, что Масельга уже не жилая. Насколько мы поняли, часть домов занимают дачники, часть домов судя по стандартизированному виду являются гостевыми. Виды, конечно, шикарные и домики красивые, но увы. Нам нужны жилые деревни. Кстати, эти места легендарны ещё тем, что расположены на Беломоро-Балтийском водоразделе. По пути в Морщихинскую мы ехали по невысокой гряде, окруженной озерами. Вода слева рано или поздно оказывается в Балтийском море, а справа течёт в Белое.

Ну и наконец финальный аккорд нашей экспедиции, то, что мы оставили на десерт – посещение Ошевенска. Возвращаемся 80 км до Каргополя и едем сначала в Саунино, где Александр Быков, владелец туркомпании «Северный ветер» показывает нам деревянный комплекс из церкви и колокольни.

Далее Поздышево, оно же Воробьевская, оно же Поздышевская.

Погост Наволочный с прекрасным кирпичным храмом и красивым деревянным мостом. Несмотря на то, что мост явно новый, нам понравилось то, что его сделали под старину. Это по-нашему.

И наконец подъезжаем к Ошевенску. На въезде расположен Александро-Ошевенский монастырь, названный так в честь святого Александра Ошевенского. К сожалению, монастырь находится в частично руинированном состоянии.

Но монастырь действующий, хочется надеяться, что его начнут реставрировать. Сам Ошевенск начинается после традиционно деревянного моста через реку Чурьега. Виды очень красивые.

Переехав через реку, мы видим слева и справа деревянные дома классического северного зодчества.

Поехав налево мы доезжаем до одной из главных жемчужин Ошевенска – комплексу деревянной церкви и колокольни.

Вокруг мы видим неплохо сохранившиеся дома, колодец.

Приезд врио губернатора приурочен к возвращению ранее украденных икон из местного храма, идёт активная подготовка к мероприятию.

Исследуем дальше. Очаровательно, не правда ли?

Глава Ошевенского сельского поселения показывает место, где неплохо бы смотрелся знак самой красивой деревни.

Администрация Ошевенского МО, кто-то ни в чём себе не отказывал.

Светлая и темная сторона, жаль.

Ошевенск - сравнительно большой населенный пункт, для экономии времени мы знакомимся с ним, объезжая его на машине. Радует, что пластикового сайдинга не очень много. Есть квартал, построенный в советское время, там другие домики, которые называют коттеджами. В Ошевенске есть своя школа с собственной котельной, больница (возможно она сейчас ФАП, но довольно большой), кафе. Удивительно, но в Архангельской области огромное количество борщевика. На границе Вологодской и Архангельской областей мы видели целые плантации. И под Ошевенском есть вот такая красота.

В Халуе мы обнаружили ещё церковь, а по дороге туда часовню.

Сельскохозяйственные производственные сооружения расположены на задворках, что чрезвычайно грамотно.

На постой мы остановились у местных жителей и с утра были готовы к новым приключениям.

Подготовка к празднику, на улице и в одном из домов идёт подготовка к застолью.

В соседнем доме выставка «Наследие Русского Севера».

К нам приехал, к нам приехал временно исполняющий обязанности губернатора Архангельской области И.А. Орлов.

Удалось сделать несколько фото с колокольни. Туда просто так не пускают, потому что она старая и это опасно, но в связи с торжественным событием был колокольный звон и удалось просочиться. На них хорошо видно квартал классических советских построек.

Изготовление тетёрок, обрядовых архангельских печений.

Праздничные мероприятия.

Наше предварительное мнение – Ошевенск можно отнести к самым красивым деревням в той его части, которая примыкает к церкви. Очень удачно, что целый порядок домов по улице около церкви хорошо сохранился в единой стилистике северного деревянного зодчества. Для принятия окончательного решения необходимо провести полноценную выездную экспертизу со стороны Ассоциации и общее собрание жителей со стороны Ошевенска. Предварительно пообщавшись с главой Ошевенского МО, Каргопольского района и врио губернатора мы видим, что интерес со стороны властей присутствует. К сожалению, у нас не было возможности посетить другие районы Архангельской области, в которых, судя по отзывам, могут быть ещё претенденты на вступление в Ассоциацию. Фактически, мы посмотрели только южную оконечность региона.

Подводя итоги экспедиции, очень приятно, что она была продуктивной – мы нашли двух кандидатов в Ассоциацию. Не обошлось без курьёзов, жаль, что мы перепутали одно Пожарище с другим, может быть был бы ещё один кандидат. Отработали на практике ещё одну модель поиска и предварительного отбора кандидатов в Ассоциацию. Планируем развивать экспедиционную практику.

Анатолий Карпов
Эксперт Ассоциации самых красивых деревень России
Член Русского географического общества

В Вологодской области встречается особенный тип деревенских домов, который больше не встретишь в России. Главной отличительной чертой этих домов является суровость и монументальность. Сегодня мы отправимся в заброшенные деревни Русского Севера и узнаем, чем же их дома уникальны.

Основа — деревянный сруб — он хорош своей первозданной силой, естественной, природной красотой, простым ритмом могучих венцов. Попробуйте, прикройте их каким-либо причудливым узором, аккуратно распиленными досками, штукатуркой или краской - и сразу пропадет всё очарование. Именно отсутствие богатого внешнего убранства придаёт этим домам своеобразную уникальность.

Концы брёвен на углах прикрыты филенчатыми лопатками, украшенными накладной резьбой.

Это дом пятистенок с перерубом по центру. Из декора лишь то, что обшит и крыт тёсом.

Эта изба меньше по размерам, но всё равно крупнее домов Средней полосы. Как видно, дом стоит на подклете из 8-9 венцов, крыша крыта тёсом, как стены и светёлка. Совсем не декорирован (разве что карниз). Скорее всего, хозяева были не столь зажиточными.

Прям рядышком снова пример двойной избы, каждая из которых покосилась в свою сторону, что создаёт ощущения расползающегося дома. Точнее так и есть на самом деле. А вот светёлочка здесь, не в пример стенам, очень искусно и нарядно украшена резьбой.

Натыкаемся на застывший артефакт — трактор «Казахстан» годов так, наверное, 60-х.

«Здесь был Сельсовет»…

Россия — она такая.

Наш бэтмобильчик прям затерялся среди эдаких домин.

Дома более приземистые и не столь выразительные, как предыдущие. Но также же на подклете, пятистенки. Правда, светёлок здесь уже нет. Где-то чердачное окошко, а в доме, что ниже, больше смахивает на мансардное окно. Его даже декорировали.

Другой дом вытянутой формы со входом по середине через какое-то немыслимое высокое крыльцо.

Я не уделяю внимание внутреннему интерьеру домов по причине того, что его там нет.

Из интересных находок были лишь вот эти явно старинные кованые большущие сундуки.

И даже корзинки здесь плетённые ручной работы.

Последний житель обитал тут ещё в 1995 году. Продолжая движение по Белозерской гряде, покидаем и эту деревню.

А сейчас мы в деревне Ульянкино с её крайним ну очень колоритным домом. Отделка, правда, у дома нашего времени.

Видно, как много труда было вложено в оформление дома. Замок сбит, проходим внутрь.

На столе записка с просьбой не гробить дом.

С этого фасада прям лоджия наверху.

Недалеко на этом же участке другое творение рукастого хозяина — «охотничий» домик с теплицей и загончиком для зверушек.

Темнеет, но мы успеваем осмотреть ещё пару деревень с их северными домами. Это, по-моему, уже деревня Буброво.

Как обычно, передняя часть дома для жилья, вторая половина для домашних животных и запасов корма.

И в советские годы тут не пошикуешь, а сейчас и подавно. Вот и осталось, что бросать эти всё ещё крепкие дома.

В этой деревне дома уже крыты шифером. Вроде и дом совсем простой, но что-то есть в этой простоте.

Ну и напоследок немного позитива — деревня Артюшино, где ещё не всё потеряно, хотя все тенденции к этому.

Странный и очень старый мега-домина в десять стен. То ли для рабочих, то ли… сам не знаю для кого.

Два представителя разных эпох и оба в забытье. А нового и нет ничего!

Недострой, кстати, очень глобальный. Здание для деревни колоссальных размеров. Интересно, что здесь должно было быть.

А это «Бубровская» школа с постаментом В.И. Ленина. Год основания школы 1878! В ней обучались два Героя Советского Союза: Малоземов Иван Прокопьевич (в 21 год, февраля 1942, ушёл на фронт, в марте 1943 погиб в Сталинграде) и Александр Михайлович Никандров (в 1941 направлен на Северный флот, где служил до изгнания гитлеровцев, затем участвовал в советско-японской войне 1945 года).

Удивительно хорошо благоустроенный и поддерживаемый в порядке «Парк Победы».

«До последнего вздоха они оставались Отчизне верны. Край Родной навсегда сохрани имена, не пришедших с войны».

Воинам Артюшинского сельсовета, отдавшим жизнь за Родину…

На этом наше зимнее путешествие по русским деревням Вологодчины подошло к концу.

Стоят на Севере пустые выморочные избы. Ныне в любой деревне обязательно встретишь два-три потемневших от времени, покосившихся старых сруба с худой, прогнившей крышей и чёрными глазницами выбитых окон. Не редкость там и полностью заброшенные села и деревни, с целыми улицами из старинных кондовых изб. Сердце обливается кровью, когда стоишь на такой заросшей бурьяном пустынной улице, среди старых, но крепких ещё домов и амбаров. А когда-то здесь было шумно и многолюдно - гуляли весёлые праздники с лихими святочными катаниями и хороводами на Красную горку, справляли свадьбы; где-то у околицы далеко заполночь были слышны переборы разудалой тальянки, а утро оглаша-лось хриплыми звуками пастушьего рожка...

Здесь жили люди. Здесь они рождались и умирали, смеялись и горевали, любили и мечтали, обливались солёным потом и любовались ясными звёздами морозного ночного неба. Здесь Родина многих поколений простых безвестных крестьян, чьи имена затерялись во мраке столетий, а плоть давным-давно истлела на скромных деревенских погостах.

Тишина вокруг. Лишь ветер тихонько колышет густые кусты черёмухи под окнами огромной, вросшей в землю избы-пятистенка. Кто жил здесь?.. Пробираюсь сквозь заросли крапивы к покосившемуся крылечку с резными столбиками, смахиваю веткой колышущийся на ветру прозрачный паутинный саван и вхожу в полумрак прохладных сеней. После яркого солнца глаза не сразу привыкают к полутьме. Кругом хаос и беспорядок, дорогу преграждают горы мусора и сломанной мебели. Среди старого хлама попадаются истинные шедевры, которые смогли бы украсить любой столичный музей. Тут и резные прялки, и трепала, и косы-горбуши с изогнутыми рукоятями, до блеска отполированными трудовыми крестьянскими ладонями. В углу валяется огромная деревянная ступа, а на повети обнаруживается целый склад всевозможных бондарных и плетёных изделий - вёдра, бочонки, ушаты, пестери, разнокалиберные лыковые солонки...

Захожу в саму избу. Справа от двери возвышается просевшая глинобитная громада русской печи. Над головой широкий настил полатей. Лавки по стенам, разграбленная божница, низкий прокопчённый потолок. Затхло и сыро. Грязь кругом, на полу валяются битые горшки, рваная одежда, ворох соломы из разодранного пестрядинного матраса.

Но поначалу на всё зто совершенно не обращаешь внимания. Стоит только войти в избу, первое, что бросается в глаза, - это росписи! Росписи везде, где только можно их разместить, разве что не на полу и потолке. Расписаны и голбец, и залавок, и подпечный шесток; в красочном обрамлении оконные косяки и даже входная дверь. Словно не в деревенскую избу, а в сказочный терем попал. Отовсюду, со всех углов и стен на тебя смотрят фантастические птицы-сирины и различные диковинные звери. Вот, например, гривастые львы, которые идут друг за другом на задних лапах с добродушными улыбчатыми мордами... Но больше всего цветов: яркие, сочные пурпурные, нежно-голубые с белыми разводами, они даже в полутьме словно светятся, излучая какую-то внутреннюю теплоту, заложенную в них безымянным художником, и создают атмосферу праздника и вечной весны. Честное слово, в этот момент можно позавидовать людям, которые выросли и прожили всю свою жизнь в этом райском саду. Вы только представьте - каждое утро просыпаться в настоящей сказке, среди невиданных зверей и дивных цветов! Вот вам и темнота деревенская, мужики-лапотники с единственной мыслью о хлебе насущном...

Как-то недавно задумался: что за неведомая сила толкает меня на ежегодные поездки по Русскому Северу? Какое загадочное притяжение заставляет каждое лето сходить с поезда на глухих дальних полустанках и накручивать десятки километров по разбитым просёлкам, чтобы наконец выйти к какой-нибудь лесной заброшенной деревеньке или одиноко стоящему полуразваленному погосту? И неожиданно осознал, что Север для меня - своеобразная ниша, куда я стремлюсь убежать от современности. Именно здесь, вдали от назойливых достижений цивилизации, я пытаюсь хотя бы ненадолго заглушить в душе щемящее чувство тоски по давно и, увы, безвозвратно ушедшим временам далёкой былинной Руси. Иногда кажется даже, что я опоздал с рождением на несколько сотен лет. Но день ото дня крепнет в душе убеждение: распорядись судьба по-иному, живи я не в этом "цивилизованном" мире начала XXI века, а там и тогда, в глубине столетий, - не полюбить бы мне Русь вот так, всею душою, не осознать бы, не прочувствовать то, исконно русское. Я бы просто жил - пахал, сеял, воевал, коротал зимние вечера за привычным мужицким трудом - и едва ли смог бы так восхищаться протяжною русскою песней или былиной, зреть в замысловатой резьбе избяных причелин и наличников, в узорочье женских вышивок - отголоски седой славянской древности. Там и тогда всё это было бы привычно и обыденно, как здесь и сейчас - заурядный трамвай...

Путешествуя же по северной деревенской глубинке - по этому заброшенному заповеднику русской традиционной культуры, - то и дело сталкиваешься с отголосками простой и мудрой патриархальной жизни наших предков, становишься к ним ближе и воспринимаешь их время как своё, но подходишь к нему с пониманием сегодняшнего человека.

Именно Русский Север сберёг для нас древние киевские былины и жемчужины деревянного зодчества, орнаментальную архаику народной вышивки и резьбы, сохранил языческие по сути обряды и обычаи. По счастью, всё это было в своё время собрано и тщательно записано не одним поколением отечественных этнографов и фольклористов. Ещё в начале XX века после одной из своих поездок по Русскому Северу М. М. Пришвин писал: «На Севере, знакомясь с народными верованиями, надгробными плачами и похоронными обрядами, можно почувствовать себя вдруг среди славян-язычников. Множество признаков здесь говорит о них...»

Много воды утекло с тех пор, многое до неузнаваемости изменилось в мире, но и ныне этот край хранит бесценные сокровища нашей тысячелетней традиции и культуры. Если внимательно прислушаться, то здесь ещё можно сквозь туманную поволоку веков уловить слабое эхо тех шумных тризн и многолюдных братчин, что справляли наши далекие предки-славяне; можно ещё различить едва слышный шёпот - слова таинственных заговоров-заклинаний, что столетия назад слетели с уст неведомого нам старца-чародея; можно вживе увидеть все те же рудяные узоры ткачества и хитросплетения вышивок, что, отражаясь в зеркале днепровской воды, некогда украшали рубахи румяных киевлянок времён Святослава или Владимира Красна Солнышка.

Именно здесь, в забытых Богом лесных северных деревушках, общаясь с местными восьмидесятилетними стариками - последними хранителями огромного неоценимого наследия наших предков, записывая от них обряды и заговоры, причитания и бывальщины, перенимая житейский опыт и знания, а то и просто слушая их простую живую и образную речь, незаметно для себя как бы погружаешься в атмосферу той мудрой патриархальности, что некогда царила в благословенные допетровские времена...

А.В. Алексеев. Из полевого дневника

Северные просторы ("исторический ландшафт")

Так выглядел Воломский погост в 1997 г. Фото с колокольни. Все дома вымершие...(http://www.volomy.ru)

Крестовоздвиженский храм Воломского погоста (http://www.volomy.ru)

"Беседки" 2008 г.

Красный угол в выморочной избе. Вещи найдены сдесь же

Эти тяжелые массивные доски мы с Володей Ковалём в 1997 г. тащили 35 километров по лесу с Воломского погоста. Сейчас они украшают Звенигородский музей. Это рамный переплёт боковины голбца. Между ними всавлялись филёнки

Роспись Крестовоздвиженского храма Воломского монастыря (http://www.volomy.ru)

Да, большая часть уже в музее. Успели спасти от грабежа и безразличия. Удивляет полное равнодушие местных музеев. Нам до этих мест 1200 км пришлось отмахать, а они сами сидят на золотом материале и в ус не дуют. А всё ведь уходит очень быстро - через 10 лет об этом будут лишь вспоминать.

Всё ведь держится у нас на людях. В краеведческих музеях большей частью работают (просиживают) безразличные к делу тетки, у которых в голове лишь свои семейные проблемы. Они, как правило, назначаются чиновниками от культуры и сидят до пенсии так ничего путного и не сделав. А вот местных подвижников к этому делу не подпускают - не замай! Вот они и сидят на своих неизданных краеведческих рукописях, которые потом, после их ухода, сжигаются родственниками...